КОЖАНЫЙ ПЕРЕПЛЕТ

   — Да что вы! — отмахнулся массажист. — Тогда пусть корень солодки пьет. И скажите ей, чтобы ноги в тепле держала…

   "Да разве знает праведник, недоуменно крутящий в руках мое уравнение, такое острое и блестящее, тяжелое, словно наполненное ртутью, одним взмахом наискось ссекающее вековые истины, — разве знает он, как ликовал амфитеатр с огромной грифельной доской вместо арены, как ревели восторженно и вздымались волной вызванные мною из разных времен посвященные, когда оно возникало — белым по черному, — и в этот самый момент чувства мои неслись с ураганной скоростью — на огненном жеребце, с огненным мечом в руке, на полном скаку снося головы убегающих в ужасе и бегущих навстречу с радостными возгласами — нет различия, нет, кричу я в своем яростном ликовании, обрызганный кровью согласных и несогласных, потому что все они равны перед открывшейся мне истиной, все они — ничто — и мне мало, мало этого безмозглого гороха, сыплющегося под копыта моего коня, — дайте мне самого главного, покажите мне его — того, кто так долго мучил меня сокрытием тайны, пусть он предстанет, и, не останавливая скачки, — мне нужна скорость! — я, отбросив меч, просто откушу эту праведную голову, — как какой-нибудь кильке — с дальнейшим сатурническим пожиранием, содрогаясь от сопутствующего, неизмеримо более высокого, чем человеческий, оргазма — лишь бы унять рвущий меня изнутри надмирный восторг…".